БЫ.
Если б довелось мне стать скульптором, я бы работал не с гипсом, знаете ли, и не с мрамором. Я бы собрал осенние листья в парке, уронил бы в них голову, посыпал бы себя, подышал бы ими (хотя ничем они не пахнут), и выкурил бы сигарету (я бросил курить несколько лет назад). Потом, я принял бы какую-нибудь нелепую позу, в фигуре эдакой мольбы к кому-то, кто от меня удаляется. Растопырил бы губы. Бессловесен, я мог бы быть истолкован как глухонемой: "бы, бы, бы". Копируя эту позу, мои помощники построили бы каркас, точное её подобие, и обклеили его осенней листвой. Листочек за листочком -- на сверхпрочный раствор. Но, от времени, ветра и непогоды хваткость клея ослабевала, и постепенно листья срывались бы, облетали с каркаса. Я бы сидел метрах в двадцати за столиком и наблюдал за этой картиной, потягивая виски или ракы. Иногда, когда бы возникала не слишком симпатичная брешь, я бы даже мог попросить своих помощников подклеить листочки. Но и к равномерности облетания я бы не стремился. Это было бы очень чувственное творчество -- оно свершалось бы не ранее и не позднее мига принятия решения. Точечно. И, уверен, точно. Мы с чучелом помещались бы в низком вольере, ограждённом балюстрадой. Зрители бы передвигались вереницей, глядя на происходящее в вольере со сладким ужасом, но прилипнуть к месту им бы не позволяли учтивые охранники.
_________________ Мы, волки, не скулим, как шакалы, и не лаем, как собаки. Мы завываем, наводя ужас на весь лес.
|