АПРЕЛЬ.
Ещё чуть потеплее, и можно будет выходить с книгами и с мониторами — садиться на лавочки, или даже стоять у оград. Метафорически курить, глядя в тихую добрую темень. До сих пор не знаю здесь каждый излом асфальта, не знаю расположение каждой лужи, не могу сказать, какого цвета отражение каждого дома. Шлялся за коим-то чёртом по всему миру. Улыбаюсь. Метафорически курю. Многозначительно молчу. И дальше я иду гулять. Иногда даже кажется, что меня закинули сюда, как десантника, — правда, не на самолёте, а на ковре-самолёте. И сами спешно смылись. И художник Саврасов тут как тут — таращится из окошка: — Глядь! Грачи прилетели. — Это ты глядь, — говорю я, отряхиваясь, — внимательнее. Нет тут твоих грачей, братан.
_________________ Мы, волки, не скулим, как шакалы, и не лаем, как собаки. Мы завываем, наводя ужас на весь лес.
|